по собственным законам клан. У Иренэ было трое сыновей и
двадцать четыре внука. Они увлекались химией, пробовали свои
силы в бизнесе, и семейное дело по традиции досталось самому
одаренному и изворотливому. Дюпоны больше не занимались
землей — теперь они делали деньги на смерти...

Тихий, замкнутый Арене нисколько не походил на дельца.
Он был тем, чем казался: ученым до мозга костей, человеком,
помешанным на химических формулах. В придачу к своим ока
демическим достоинствам новый глава клана был наблюдает
лен и чувствовал конъюнктуру. Америка оказалась страной во
ряженных людей — а Элетер Иренэ умел делать лучший в мире
порох. И вскоре в местечке Брендивайн завертелись жернова
пороховых мельниц, а увлечение теорией взрывчатых веществ у
Дюпонов отныне стало наследственным. Правда, имя они сем
нили: в демократической Америке плебеи Дюпоны превратились
во французских аристократов да Панде Немудр. Дети парижско
го часовщика стали величать себя как маркизы, Немудр — пасе
лак, где Пьер Дюпон познакомился с Мари Ле Да, превратился
в их родовое поместье.

О том, что происходит в мире, жители Брендивайна узнавали
не из газет. Здесь располагались пороховые заводы Дюпонов, и
если где-то шла война, шахты работали в две смены. Впрочем,
об этом быстро узнавали и в соседних городках и в спешке раба
чие забывали о правилах безопасности: взрывы слышались за
десятки километров, и огненный столб порой швырял людей
через реку, на улицы соседнего поселка.

Дюпоны кормили всю округу, и к ним относились с почти
религиозным почтением — они были удачливы, богаты и делали
все более совершенный порох. Но любви к ним не испытывал
никто: на их шахтах погибло слишком много мужчин из Берн
дивана. Истории, которые ходили о них в городе, больше напое
минали страшные сказки, что рассказывают детям на Хэллоуин.

Старики говорили, что у клана Дюпон особая судьба: они по-
разному живут, но одинаково умирают. Не случайно ведь Эле
тер Иренэ, переживший брата на семь лет, схватился за сердце
на той же нью-йоркской улице, что и Виктор, и умирать его
отнесли в тот же номер той же самой гостиницы. Говорили, что
им всегда приходится платить за свои грехи: при Альфреде Да

205